Произведения Михаила Зощенко прозвучат в нашем клубе в исполнении мастера художественного слова Алексея Злаказова. Сборник бытовых новелл и исторических анекдотов, представляющий собой «краткую историю человеческих отношений», был опубликован в 1934-1935 годах. Юмор, основанный на столкновении высокого и низкого, старого и нового, и сатирическая форма, вместившая в себя целую историю человеческой жизни, не встретили благожелательный приём ни у критиков, ни у читателей — при жизни автора книга вышла только один раз. Алексей Злаказов прочтет избранные фрагменты из произведения, в котором писатель не только глубоко переосмыслил сказовую манеру повествования и спрятал аллюзии на запрещенные в ту эпоху произведения Гумилёва, но и примирил историю с беллетристикой и изложил свою программу борьбы с человеческими пороками.

Книга «Вера Пестель: Путь с башни», вышедшая в начале 2017 г. в издательстве «Русский импульс», — единственное на данный момент издание, посвящённое творчеству одной из «амазонок авангарда». Её творческий путь прошёл по самым интересным маршрутам XX в. Она училась у Михаила Ларионова, Владимира Татлина и Казимира Малевича, и все они отмечали самостоятельность её творчества и величину потенциала. О ней писал Николай Пунин, связывая её работу с перспективами развития русского искусства. Художническая близость с Василием Чекрыгиным и Львом Жегиным привели Веру Пестель к участию во многих экспозициях 1920-х гг., вошедших в историю отечественного изобразительного искусства. Столь блистательный круг общения должен был бы сделать её известной, поместить в первый ряд деятелей отечественного изобразительного искусства. Однако этого не произошло, и причина — личный выбор самой художницы, «тихой авангардистки», как называли её современники.

О влиянии трагедии немецкого писателя и поэта Иоганна Вольфганга Гёте на русскую литературу в «Открытом Клубе» расскажет педагог и историк литературы Елена Волжина. Опубликованная в начале XIX века, трагедия довольно скоро была признана вершиной немецкой поэзии благодаря сложной прихотливости ритмов и мелодики. Её влияние испытала на себе не только немецкая литература — следы, интонации и образы «Фауста» мелькают в произведениях многих русских классиков как XIX, так и XX века. Пушкин переосмыслил одну из её сцен: его Фауст вызвал беса, «как арлекина из огня», лишь бы развеяться, спастись от скуки и тщеты человеческой жизни. Век спустя поэт Борис Пастернак скажет, что трагедия Гёте «вся была в жизни… она переведена кровью сердца… одновременно с работой и рядом с ней были и тюрьма, и прочее, и все эти ужасы, и вина, и верность». О других встречах Гёте с русской литературой расскажет Елена Волжина.

Каждый месяц в галерее «Открытый Клуб» проходит выставка-продажа «Открытая Коллекция». Это уникальная возможность для всех ценителей прекрасного и редкого сформировать своё собрание предметов искусства по специальным ценам. Опытные коллекционеры тоже не будут разочарованы, так как качество представленных экспонатов высоко. Главная задача проекта — стимулировать приток новых собирателей в сферу арт-рынка. Произведения, представленные в рамках «Открытой коллекции», отличаются высоким качеством исполнения, а имена художников всемирно известны. Участники «Открытой коллекции» могут свободно обсуждать предметы и их цену, авторов и принципы пополнения своей коллекции. «Открытая Коллекция» № 18 состоится 12 апреля 2017 года. В рамках апрельского события будут представлены произведения художников второй половины XX века и современных авторов.

13 апреля 2017 года в «Открытом Клубе» откроется выставка серии произведений Гарифа Басырова «Несущественное». В 1990-е годы под впечатлением от поездки в Данию, где Басыров увидел знаменитые произведения абстракционистов, он вернулся в Москву и начал работать в нефигуративном ключе. Серия состоит из более чем полутора тысячи листов: абстрактные коллажи из обрывков старых писем и обёрточной бумаги, конвертов и типографского мусора. В своём последнем интервью Михаилу Лазареву Гариф Басыров сказал, что в «Несущественном» он пытался уйти от многозначительной интерпретации его произведений арт-критиками, от таких формулировок, как «социальные проблемы», «фантастический реализм», «атмосфера совковой жизни». В этой серии нет «ностальгии и любования тайными следами чьей-то жизни», есть только один интерес, важный для самого художника: «плоскость листа, композиция, ритм, цвет, взаимоотношения разных структур». Из этих опытов, «независимо от автора», как заметил сам Басыров, возникла письменность, некие иероглифы, родственные по своему значению знаменитой серии инкубусов. Археология «первобытных племен послеядерной эпохи» — часть мифологии «новой архаики» Басырова, существующей вне времени. Симптоматично, что объекты точно датируются автором, как бы подтверждая свою подлинную сущность: «артефакты, сделанные в следующем тысячелетии, найденные ещё позднее, но попавшие к нам сегодня».

О метаморфозах европейского стиля ар-деко в советском пространстве в «Открытом клубе» расскажет Елена Грязнова. Насколько серьезно повлияло стилевое направление ар-деко, захватившее мировое искусство в период между двумя мировыми войнами на искусство Советского Союза? Оставило ли оно такой же заметный след, как конструктивизм, или осталось лишь незначительным эпизодом в истории советской культуры? Изучая проекты и реализованные решения первых линий Московского метрополитена и Всесоюзной сельскохозяйственной выставки, фарфор и стекло ленинградских фабрик, ткани, киноплакаты и плакаты Интуриста, искусствовед Елена Грязнова сделает попытку найти адекватную сегодняшнему дню оценку искусства той поры.

В 1947 году трое американцев (композитор Порт и его жена Кит — семейная пара с десятилетним стажем, а также их новый приятель Джордж Таннер из нью-йоркского высшего света) приезжают в качестве туристов в Африку.

В программе: И. М. Мольтер квартет для кларнета и струнных, Г. Ф. Гендель «Пассакалия», И. С. Бах «Хоралл», И. Мюллер «Аллегро», «Адажио», «Полонез», Ф. Пуленк «Приглашение в замок», А. Цфасман «Интермеццо».

В метафорически-точном названии выставки произведений Дмитрия Лиона, предложенном Екатериной Коронцевич, скрыт парадокс, который придётся преодолеть. Измерить жизнь невозможно, особенно если мерило — чистый и пустой лист бумаги, плоскость и пространство одновременно, странная рукотворная субстанция, противостоящая хаосу. Именно так: бумага — единственное изобретение цивилизации, которое способно одолеть хаос. Изображение, возникающее в тот или иной отрезок времени, спонтанно или продуманно, всегда вписано в формат, определяющий композицию и вместе с тем дающий ей полную свободу.