«Аида» в Большом театре — одно из самых сильных впечатлений моего детства. Мы сидим в первых рядах партера, мне семь лет. Рядом моя великолепная бабушка, бывшая балерина Большого театра: спина прямая, белая батистовая блузка с высоким стоячим воротничком, заколотая брошью из жемчуга и бриллиантов. Моя мама Тамара Старженецкая — очень дерзкая, молодая, абсолютная победительница. Открывается занавес — и гремят аплодисменты в адрес художника, в её адрес; в каждом акте, особенно в сцене с храмом, звучит потрясающая музыка Верди, соло жрицы... И сейчас холодок по коже, когда я всё это вспоминаю. В то время декорации писали по-настоящему, в театре были замечательные исполнители. Мама была любимицей цехов, чего не скажешь о начальстве. Голосом мама обладала невиданным: она могла перекрыть весь хор Большого театра. «Аида», без сомнений, была её успехом. Опера шла в её декорациях более 40 лет. Окончив в 1948 году Ленинградский институт им. И. Е. Репина (ныне — Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина), Тамара Старженецкая в 1949 году приняла участие во Всесоюзном конкурсе, организованном Государственным Академическим Большим театром, и её оформление балета «Спящая Красавица» заняло второе место. И в том же году ей поручили постановку оперы «Самсон и Далила» К. Сен-Санса. Опера была уже на стадии генеральных прогонов, но по известным идеологическим причинам была снята. 1950–1951 годы — работа над «Аидой». Для мамы приоритетом всегда была музыка. Готовя декорации для своих спектаклей, она всегда отталкивалась от музыкального текста. Следующая постановка — «Декабристы» Шапорина — сопровождалась драматическими событиями. Художником–постановщиком был назначен А. Петрицкий, но композитор Шапорин и режиссёр спектакля Н. Охлопков настояли на участии Тамары Старженецкой в подготовке декораций. Мама переживала: она не хотела никому переходить дорогу. Спектакль был поделён между обоими художниками, и мама делала эскизы к пяти картинам. Затем с Л. Лавровским она работала над спектаклем «Сказ о каменном цветке». Только что не стало Сергея Прокофьева, но Павел Бажов на премьере был. В 1955 году постановка первой версии «Спартака», с хореографией Игоря Моисеева. Спектакль почти состоялся, но Моисеева в Большом театре не приняли и на сцену «Спартак» в его постановке не вышел.

Цикл рассказов Елены Грязновой продолжит вечер, посвящённый истории конструктивизма и ар-деко. Эти два стиля никогда не были ни отражением, ни продолжением, ни даже противоположностями друг друга. Каждый из них всегда говорил на своём языке, которому чужда грамматика другого. Первые слова в истории конструктивизма были сказаны в советской России, где художники старались изображать не «красивое тело, а воспитывать настоящего живого гармоничного человека; не рисовать лес, а выращивать парки и сады; не украшать стены картинами, а окрашивать эти стены…» Вдохновлённая «Русскими сезонами» Дягилева, искусством Востока и смелыми изобретениями «века машин», Франция предложила миру ар-деко. Оба стиля развивались отдельно, но иногда невольно пересекались друг с другом. О встречах двух крупнейших архитектурных стилей XX века на перекрёстках истории в нашем клубе расскажет Елена Грязнова.

Цикл лекций московского педагога Елены Волжиной в нашем клубе продолжит литературный вечер, посвящённый истории русского символизма.

В нашем клубе состоится вечер, посвящённый языку и образам еврейской живописи. Рассказ Л. Агафоновой дополнят полотна кисти таких художников, как Г. Б. Ингер, А. Л. Каплан, М. М. Аксельрод и другие. Какие бы формы ни принимало их творчество — книжные иллюстрации, картины по мотивам народных песен, акварельные рисунки, реалистические полотна, эти художники всегда писали не только свою историю, но и историю своего народа. Поэтому в образах, родившихся под разными кистями в разные эпохи, легко увидеть общий смысл, бережно переносимый с одного полотна на другое. Родина этих образов — старинные легенды, предания, сказки, а их возраст — бессчётные столетия, и самому простому из них под силу объять необъятное. В нашем клубе Л. Агафонова расскажет о ярком примере такой образности — о непоседливой козы, встречающейся на картинах этих художников, и одновременно старейшем символе вечно кочующего народа.

СОЗНАНИЕ. ЧЁРНЫЙ КВАДРАТ. НУЛЬ-ПРОСТРАНСТВО